Это сон - Страница 26

— Дела, — протянул Лерка. — Мы им, похоже, уже пол-дела сорвали. Туда они приедут, а вот оттуда — будут очень долго добираться. Насколько он серьезно настроен, твой приятель?

— Очень серьезно, — сказал Ромка. — Он считает, что уже пару лет не ел нормально, и похоже, все за эту пару лет хочет добрать за раз.

— Остался пустяк — понять, куда все-таки они едут.

— И это будет победа?

— Нет, — вздохнул Лерка. — Победа будет, если мы поймем, зачем им это понадобилось. Политика…

После школы его и еще нескольких ребят пригласила в гости Лена — пить чай. Лерка чай ненавидел, но пошел — первый раз в гостях, если не считать визита в университетское общежитие, через окно. Но тогда он был без приглашения и очень спешил.

Слушали Высоцкого — его Лерка никогда не слышал раньше и теперь изо всех сил старался этого не показывать. Пили чай. Пришлось отозвать хозяйку в сторону и извиниться, объяснив, что чай он вообще-то пьет, но с печеньем — нет, и больше одной кружки — тоже нет. Лену это рассмешило.

— Точно — с Луны свалился, — сказала она.

— Дальше, — возразил Лерка. — С Луны — это еще что…

В шесть часов в школе начиналась тренировка, так что посиделки закончились в полшестого. Все разошлись — за формой, и Лерка уходил последним — просто так получилось.

— Валера, — сказала Лена.

— Что?

— Спасибо.

— Я… Ладно. Пожалуйста.

— Ты не понял, — Лена как-то странно на него посмотрела. — Ты же нас всех… Мы же как заложники были… А теперь… — она замолчала и вдруг чмокнула Лерку в щеку. Застала врасплох.

— Я… — Лерка посмотрел на Лену, затем усмехнулся. — Пошли, — сказал он. Прошел из прихожей обратно в комнату и, открыв портфель, вытащил тетрадь по математике.

— Это что? — спросила Лена.

— Ты тайны хранить умеешь?

— Да.

— Тогда принеси спички и пепельницу. Помнишь заклинание огня?

Классы по рукопашному бою Лерке не годились, поэтому он просто качался: отжимания, подтягивания и так далее. Потом, когда ребята ушли в раздевалку, он провел с Володей пятиминутный спарринг — и, конечно, проиграл. Затем они взяли палки — деревянные мечи — и тут Лерку опять, как тогда, в горах, накрыло.

— Брось палку, — быстро сказал он. Себе сказал, просто с перепугу, но Володя, похоже, принял это на свой счет.

— В смысле? — удивился он, но Лерка уже справился с собой.

— Это я так… — сказал он, поднимая выпавшее из руки оружие. — Волшебное слово. Готов?

— Готов, — Володя усмехнулся и начал атаку. Хорошо начал, мощно, но только это не играло никакой роли. Лерка выбил у него оружие и наметил два удара — так, чтобы показать, за кем победа.

— Так… — сказал Володя, поднял меч и напал уже в полную силу. Тот же результат. Лерка не делал ничего, чего бы он не умел раньше, просто он делал это грамотней, быстрее и точнее.

Пока они дрались, в зал начали заходить ребята.

— Хватит, — сказал Лерка, но Володю было уже не остановить. Он всю жизнь изучал рукопашный бой, и если его бьет двенадцатилетний пацан…

— Володя, — взмолился Лерка через десять минут, — ты не виноват, это я заколдованный.

— Поднимай меч, — велел тот. — Я должен это испытать.

И он испытал — на пятнадцатой минуте нашел подход к леркиной новой технике, и полоса побед сменилась полосой поражений.

— Понял?

— Нет, — честно признался Лерка, валясь на пол, так как ноги его уже не держали. — Что ты сделал?

— Стал фехтовать по учебнику, заколдованный принц. — Володя был ужасно доволен, и было отчего. — Ты же не как мастер дерешься.

— А как кто?

— Как очень старательный ученик.

— Ты долго это понимал… все-таки.

— Да, — согласился Володя. — Но коли уж я это один раз понял, то и там, во сне у вас это тоже могут понять. И в руках тогда будут не палки, а… Что ты смеешься?

— А вы оглянитесь…

За спиной у инструктора стояло человек сто, с сочувствием глядящих на поверженного мастера черного меча.

Они провели еще восемь боев, на этот раз Володя не стремился победить, а только учил. Кончилось тем, что ребятам пришлось нести домой леркин портфель — самому ему только-только хватало сил, чтобы не упасть. Лерка не пришел, а приполз домой, влез под душ…

И открыл глаза в утренних сумерках, на поляне в лесу. Во-время открыл: на берегу ручья стояла Яла и собиралась топить его меч.

— Отдай, — сказал Лерка. — Нехорошо портить чужие вещи.

Девушка, понурившись, выбралась на берег и отдала оружие владельцу. Она дрожала.

— Ничего со мной не случится, — глядя ей в глаза, сказал Лерка. — Это мой меч, не наоборот.

Не понимает.

— Ладно, я завтракаю и ухожу. Грибы, орехи… Это что еще?

Оказалось, что пока он спал, Яла наловила в ручье рыбы, с десяток мелких форелей, каждая с ладонь. Лерка принялся было чистить форель — мечом, чем же еще, но ему не дали — девушка буквально на колени встала, умоляя этого не делать. Наконец до него дошло.

— Ты боишься, что я коснусь крови, и эта штука оживет? — поинтересовался Лерка. — Поздно. Уже касался.

Его опять не понимали. Тогда Лерка пальцем указал девушке на другой конец костра. Сядь, мол. Села, дрожит.

— Теперь смотри, — сказал Лерка, — берем меч, берем рыбу…

Он едва успел — на этот раз она падала в обморок прямо в костер. Выпотрошив рыбу, Лерка промыл меч в ручье, вытер сухой травой и спрятал в ножны. Каким-то образом он знал, что это оружие не нуждается в другом уходе — ни в заточке, ни в смазке… Знал — и все.

Когда Яла очнулась, он уже жарил первую партию на костре — три прутика с грибами и три с рыбой. Словно не веря своим глазам, она потрогала разрез на брюхе у рыбы, затем посмотрела на меч, на Лерку… Глаза у нее и так были круглые, а теперь и вовсе…